Культура

“Иль перечти “Женитьбу Фигаро”

“Как мысли черные к тебе придут, Откупори шампанского бутылку. Иль перечти “Женитьбу Фигаро”.
Эта цитата из “Моцарта и Сальери” приведена в программке к спектаклю Петра Шерешевского в драматическом театре “Безумный день, или Женитьба Фигаро”. Этот же всем известный пассаж с вызовом произносит в спектакле, стоя на пандусе, с распущенными волосами, словно со знаменем, с бутылкой в руке и пьет содержимое из горлышка Розина, роскошная графиня Альмавива (Илона Литвиненко).
Разумеется, этих пушкинских слов нет у Бомарше.
Из всей драматической трилогии о Фигаро Александр Сергеевич назвал среднюю. Я перечитала все три, наслаждаясь “Женитьбой”. Действительно, она самая остроумная, динамичная, ее читаешь и порой кажется сегодня написанная, хотя это сочинение 1776 года, в начале которого Бомарше уже читал “Безумный день” принцу де Конти.
В “Севильском цирюльнике” Фигаро из дружеского участия помогает графу Альмавиве, пылко влюбленному в Розину, жениться на ней. Видимо, нет ничего хуже исполненной мечты. В “Женитьбе Фигаро” уже муж Розины граф Альмавива, за три года устав от супружества, кажущегося ему пресным, увлекается камеристкой графини Сюзанной, невестой Фигаро. И поскольку из любви к молодой красавице-жене граф отменил право вассала на первую ночь с невестой любого из его подданных, он тайно от Фигаро и настойчиво добивается свидания с желанной девушкой и всячески препятствует их свадьбе. Фигаро тоже палец в рот не клади. Он умный, ловкий, находчивый. И вообще главный герой трилогии. В лихо закрученной интриге действуют и другие персонажи. Один из них - тринадцатилетний (по пьесе) паж Керубино, влюбленный в графиню, а также в Сюзанну, а также в Фаншетту и всех красавиц, встречающихся ему на пути.
Есть еще интересный персонаж Марселина, лет на двадцать, если не больше, старше Фигаро и требующая по суду его женитьбы на ней. Но выясняется, что угрожающая женитьбой дама оказывается ему родной матерью.
В общем, читается комедия легко. Думаю, и смотрится на сцене в традиционном варианте она неплохо. Бомарше, по привычке драматургов, длящейся до ХХ века, в подробных ремарках указывает режиссерам не только, где какой шкаф или беседка должны стоять, но и что на персонажах должно быть надето. Но только в школьном драмкружке, наверное, отнеслись бы к этим указаниям послушно, если бы, конечно, смогли все эти наряды достать. Современные постановщики свободны от ремарок, а некоторые и от авторского текста.
Услышав в начале спектакля пушкинскую фразу про бутылку шампанского, а в конце, когда Сюзанна (Екатерина Санникова) и Розина по пьесе  меняются платьями, дабы обмануть графа, а на нашей сцене красавицы меняются… телами, кто-то из них видел такое в кино (!) (это круче, конечно), я подумала, что и Шерешевский, всегда бережно относящийся к авторскому тексту, вдруг изменил своим правилам. Перечитывала пьесу после спектакля. Не могла удивиться и не порадоваться, что спектакль, кроме этих двух моментов, идет строго по автору. А удивилась потому, что никакой Испании там, Севильи или Каталонии, никакого XVIII века в помине нет.
Спектакль, как и пьеса, начинается с рассуждения о кровати, подаренной графом. На этой постели спит Фигаро (Андрей Грачев). И, надо понимать, ему снится сон, как и объяснял в разных интервью режиссер. И все, что и как происходит, надо объяснять логикой сна. Школьницы в фартуках, школьные формы 50-х — 60-х годов. Девочки возрастные и очень не худенькие. Именно они танцуют на переднем плане. Среди персонажей появляется анимационный покемон, голова лошади. Садовник Антонио (Александр Шрейтер) не расстается с лейкой. В общем, всякая чертовщина.
В день премьеры я сходила в кинотеатр “Октябрь” на дневной киносеанс. На модном фильме в большом зале было шесть человек с нами. Подруга объяснила мне, что по нынешним меркам это — аншлаг. Она была на киносеансе, где было три зрителя вместе с ней.
Но кино, кажется, перекочевало в драматические и музыкальные театры. Этим летом смотрела “Севастопольский вальс” Кемеровской оперетты с использованием экрана. И мне он там мешал, отвлекал.
На “Женитьбе Фигаро” кино используется вовсю. Андрей Грачев, обладающий тонкой, незаметной из зала мимикой, очень естественно смотрится на экране, с которого я иногда переводила глаз на реального Грачева-Фигаро, не сразу найдя его на сцене, быстро снова возвращала взгляд на экран. Его Фигаро — современный, или вне времени, молодой человек, в полосатом костюме. В этом спектакле экран мне не казался лишним и даже необязательным.
Петр Шерешевский свободно пользуется другими видами искусств. Как у себя дома, он в кино. Остроумно и очень выразительно использует ростовую куклу. Анатолий Смирнов, исполнитель роли доктора Бартоло, легко водит большую, смешную, чтоб не сказать очень страшную, куклу Марселину и, оказывается, хорошо владеет чревовещанием. Умело с куклой работает и Евгений Лапшин.
Спектакль полон неожиданных режиссерских выходок. “Женитьба Фигаро” — замечательная комедия, но мало кто знает ее наизусть. И момента появления графа, естественно, не помнишь и не ждешь, и ахаешь, и умираешь со смеху, когда Андрей Ковзель — граф Альмавива в длинном балахоне стремительно выкатывается на колесиках, светящихся сзади. Ковзель — редкий артист. В спектакле есть безмолвные персонажи - “белые люди”. Это Шрейтер, Лапшин и Котин в белых обтягивающих трико. Что это значит, даже не хочу знать. Они садятся на стулья, сливаясь с ними, становясь их частью. К этим белым людям на колени садятся и графиня, и Сюзанна, и другие персонажи. Но герой Ковзеля усаживается на них так естественно, так удобно, как будто это действительно стулья. Даже мелкие, несущественные жесты этот артист выполняет виртуозно. Перед “постельной” сценой, в которой, поменявшиеся телами, Сюзанна и Розина должны провести время с любимыми мужчинами, Ковзель выбрасывает вверх аншлаг-флажок “21+”, и зал мгновенно отзывается хохотом. Неожиданно и смешно опускается на середине сцены огромный портрет Станиславского. И кто-то произносит за него угрожающим басом: “Не верю!” Не надо быть театральным деятелем, чтоб не знать эту его фразу, как “Театр начинается с вешалки”.
Интересная актриса Екатерина Санникова (Сюзанна). Какую бы роль и в каком бы спектакле она ни играла, она пользуется минимумом выразительных средств и всегда психологически очень точная. И Даниилу Нагайцеву, и Александру Коробову, исполнителям роли тринадцатилетнего (!) Керубино, хорошо за двадцать и поэтому получается совсем не та, что у автора, картина взаимоотношений пажа с графиней.
В спектакле задействованы музыканты. Александр Истьяров — бас-гитара, Валерий Гнездилов - клавишные, Александр Шрейтер — ударные, Евгений Котин — гитара. Такой надежды маленький оркестрик. Вообще-то четыре инструмента - это ансамбль.
Автор условной сценографии — Елена Сорочайкина. Спектакль Петра Шерешевского и густонаселенный, и насыщенный сложным ассоциативным рядом, символами и метафорой. Мне говорят: и тот прием где-то видели, и другой. Но “когда б вы знали, из какого сора растут стихи…”
Собранное что угодно и где угодно он умеет соединить в единую художественную картину. Как из отдельных звуков, взятых в нужном порядке, рождается гармония, в этом спектакле это праздничный фейерверк из тысячи мелких брызг.
Татьяна Тюрина.
Сергей Косолапов (фото).
Татьяна Тюрина. Культура 15 Окт 2016 года 2096 Комментариев нет

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован.