Общество

Интересно, что на белом свете делается

133_10_2014.jpgПозавчера Люция Васильевна Шарикова отметила свой 90-й день рождения. В этот день ее телефон не умолкал с самого утра, с юбилеем поздравляли родные, коллеги-педагоги, многочисленные ученики разных поколений. Учительскому труду она отдала почти 50 лет.

Несмотря на долгую, полную лишений жизнь, Люция Васильевна человек очень открытый, светлый, доброжелательный, с прекрасным чувством юмора. Нет-нет да вплетет в разговор какую-нибудь забавную цитату, пошутит, даже о своих хворях рассказывает со смехом. “Не привыкла жаловаться, — заявляет она. — Все у меня хорошо”.

Родилась Люция в Ставропольском крае. Из деревни семья переехала в Железноводск, где ее больному отцу Василию Семеновичу Убакову, коммунисту с дореволюционным стажем, участнику Гражданской войны, посоветовали лечился водами. Имя Люция для младшей дочери из троих своих детей выбрал он. “Все думают, что имя производное от слова “революция”, - рассказывает Люция Васильевна, - но это не так. Когда папе было 18 лет, за участие в революции 1905 года его арестовали. В камере с ним сидел Алеша Джапаридзе, один из 26 бакинских комиссаров, в 1918 году расстрелянных английскими интервентами. Папа преклонялся перед Алешей и в память о нем дал мне имя его дочери - Люции. Поп отказался меня крестить — нет такого имени в святцах, деревенская ребятня называла меня Блюценькой”.

В 1941 году Люция окончила 9-й класс. Когда началась война, она, как и все ее одноклассники, пошла в военкомат. “Взяли только Глеба Покровского, — вспоминает Люция Васильевна, — он был второгодником, и ему уже исполнилось 18 лет. А всех остальных в сентябре прямо со школьной линейки отправили строить оборонительные укрепления. Мама покрасила простынь и сшила мне из нее штаны и куртку. Из-за плохой краски они получились пятнами — так и щеголяла я в почти настоящем маскировочном костюме.

Разместили нас в деревне Карлы в заброшенном доме на берегу реки Циркуль. Работа была очень тяжелой. Противотанковые рвы требовалось копать глубиной три метра, тянулись они — сколько видел глаз. В ноябре пошли дожди со снегом, рыть мокрую землю стало еще труднее. Однажды мы не выполнили норму, и нас оставили на ночь. Тогда родилась наша отрядная песня на мотив популярного романса “Ночь светла”. Когда нам было особенно тяжело, кто-нибудь из ребят запевал: “Ночь светла, над Циркуль тихо светит луна. И блестит серебром голубая волна. В эту ночь при луне на Карлынской земле В первой роте, втором взводе мы трудились в воде. Не забыть этих дней, этих лунный ночей, Когда рыли мы рвы для защиты страны”… Учебный год для нас в тот год начался в январе 1942‑го.

Когда немцы взяли Ростов, папа сказал, чтобы мама и я уходили, сам остался для подпольной работы. Мы пешком добрались до Нальчика, потом до Махачкалы. Хотели переждать оккупацию в Средней Азии, но мама заболела малярией. Пришлось уезжать в Сибирь, к моей старшей сестре Нине, которая учительствовала в селе Салтымаково, находившемся между Новокузнецком и Кемеровым.

Вскоре из Железноводска пришла скорбная весть: ее отец Василий Степанович Убаков погиб, его зверски замучили и расстреляли фашисты.

Люция все время обращалась в военкомат с просьбой об отправке на фронт, и ее отправили… на работу в шахту “Комсомолец” в Ленинске-Кузнецком. Три года она трудилась в забое перепущицей (откатчицей), кидала уголь на качающиеся рештаки и толкала его с одного на другой все дальше и дальше, к выходу на-гора. Три года по 12 часов, почти без выходных, в тяжелом брезентовом костюме и с большой лопатой в руках она работала в шахте. По законам военного времени уволиться было невозможно.

Когда вышел указ, что в связи с поступлением в институт, можно получить освобождение от работы, Люция начала собирать документы, среди которых был и аттестат в золоченной рамке, выданный за отличные оценки. Узнав об этом, директор шахты предложил девушке занять место секретаря в его приемной. “Отказалась я, — признается Люция Васильевна, — жили бедно, из всего гардероба одни рабочие ботинки 43-го размера. Чтобы быстрее получить диплом, выбрала двухгодичный учительский институт. В один из дней 46-го года, незадолго до дипломирования, наш курс собрали в аудитории, мне и еще одному парню вручили медали “За доблестный труд в годы Великой Отечественной войны”.

Распределение Люция получила в Тяжин, где начала преподавать математику с 1 по 8 класс. “Потом, чтобы работать в старших классах, — говорит Люция Васильевна, — окончила педагогический институт. Вместе с мужем уехала сначала на Сахалин, а когда пускали Запсиб, по вызову перебрались в Новокузнецк. Муж работал на комбинате машинистом тепловоза, я — учителем в школе № 81, где директорствовала Зоя Каримовна Белая, с которой мы в студенчестве жили в одной комнате общежития. Она сумела выбить для меня всего полставки, но я и этому была рада. Привыкла жить в нужде, довольствоваться малым.

Когда открылась в районе школа № 35, перешла туда. Всегда старалась работать честно и добросовестно. Тогда мой труд отметили орденом “Знак Почета”. Из 35-й я ушла на пенсию, но через два года случилось так, что меня пригласили на временную работу в школу № 81. Временное нередко становится постоянным, так и я после ухода на пенсию проработала еще семнадцать годков, только в 77 лет наконец оказалась на заслуженном отдыхе”.

Люция Васильевна последние годы живет одна, муж и младший сын уже в мире ином, второй сын в Астрахани, разъехались и внуки. Одиночество скрашивают любимые книги, подруги-коллеги. “Они у меня периодически устраивают коммунистические субботники, - смеется Люция Васильевна, - то обои примутся переклеивать, то генеральную уборку устраивают. В “тимуровскую команду” входят бывшие учителя Вера Никифоровна Ярыгина и Наталья Ивановна Моторина, верная моя помощница — соседка по площадке Нина Геннадьевна Лесникова. Они мне скучать не дают. Да я еще и сама в силе, только ноги подводят, иной раз “чистый четверг” затягивается дня на три: вымою часть комнаты, передвигаясь на табуретке, отдохну и снова за дело. Опять же готовить надо, обязательно почитать, кроссворды поотгадывать, люблю политические передачи по телевизору смотреть, очень я политикой увлекаюсь, да и вообще интересно, что на белом свете делается. Я такая жизнерадостная (смеется), как сегодня, когда сижу на диване, а так все больше с палочкой”.

Пока мы беседовали с Люцией Васильевной, рассматривали ее альбомы, где она с учениками разных поколений, “тимуровская команда” под ее чутким руководством — “заварите самый лучший чай” — накрывала стол. По случаю прихода журналистов Люция Васильевна надела парадный костюм с медалями, похвалилась еще одной наградой — поездкой с классом в Ленинград, спела свою отрядную песню, вспомнила, как, чтобы порадовать ее, эту песню выучили школьники, взявшие над ней шефство. Вот тут-то невольные слезы затуманили ее удивительные серо-зеленые в крапинку глаза, но она сдержалась и опять улыбнулась. Мы договорились снова встретиться в ее столетний юбилей.

Александр Бокин (фото)

Ольга Волкова Общество 22 Ноя 2014 года 759 Комментариев нет

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован.