Общество

Неопределённое место жительства

125_09_2014.jpgОб этом доме-призраке на Транспортной, 130, мы уже года четыре назад писали. Он как бы есть, но его нет. Тем не менее здесь в семи квартирах живут 22 человека. Правда, некоторые живут незаконно, без регистрации. Впрочем, как оказалось, все жильцы этого дома находятся в нем без законных оснований, поскольку их квартиры с некоторых пор превратились в служебно-технические помещения, и в связи с этим собственник, ОАО “РЖД”, попросил людей “на выход”.

Многодетная семья Марии Карнаушенко получила квартиру № 8 тогда еще на улице Путевой, 56, более семнадцати лет назад. Улица эта была длинной и густонаселенной, жили на ней в частных домах в основном железнодорожники, потому и Путевая. Мария Тимофеевна устроилась на “железку” проводником служебных собак, вместе с ней в охране трудился и один из четырех ее сыновей. “Часть нашего 56-го дома, — поясняет она, — занимала ВОХР, охраняющая железнодорожный мост, другая была предназначена для жилья. Квартиры и маленькие, и просторные, разной площади: от 9 квадратных метров до 39. Нам дали большую. То, что это именно квартира, подтверждает договор найма жилого помещения, заключенный мною как нанимателем с Кузбасским отделением Западно-Сибирской железной дороги. В прилагаемом к договору паспорте дом именуется “жилым”, а помещения, которые нашей семье были предоставлены, “комнатой № 1” — 16 квадратных метров и “комнатой № 2” — 12 квадратных метров”. В паспорте среди прочего указывалось, что отопление печное, нам ежегодно давали три тонны бесплатного угля, воду, как и другие жители Путевой, мы брали из колонки.

Когда стали строить объездную дорогу, все дома на Путевой снесли, оставили только наш, поскольку он был в стороне и не мешал. Народ расселили, а мы так и остались здесь жить. В 2002 году была сделана переадресовка, и нашему дому присвоили 130-й номер на улице Транспортной. В 2006-м нас официально зарегистрировали, штамп прописки есть во всех паспортах жильцов. И не только это. С квартиросъемщиками (!) Кемеровской дистанции гражданских сооружений было составлено соглашение, что проживающим на Транспортной, 130, предоставляются квартиры. Кстати, после этого все квартиросъемщики стали платить услуги по тарифам за свет, вывоз мусора.

Конечно, нам тоже хотелось жить в благоустроенных квартирах. Дом ведь совсем старый, 1965 года постройки, засыпной. Думали, что, как и других с Путевой, нас переселят, но этого не произошло. Начали мы ходить по инстанциям в городе, а нам во всех кабинетах: “Вы железнодорожники, пусть о вас РЖД беспокоится!” Побеспокоились. После нашей беготни вроде как собрались ремонт у нас делать: воду проводить, ванны ставить, унитазы… Ладно, в нашей квартире это можно было устроить. А как на 9 “квадратах” уместить ванну? Затея эта не прошла, да и деньги, которых сначала по смете было 5 миллионов, уменьшились вдвое. На них на доме укрепили конек и повесили козырек от дождя”.

Шли годы, семьи разрастались. Один из сыновей Марии Тимофеевны переехал в освободившуюся девятиметровую комнату в этом же доме, другой стал многодетным отцом и ютился вместе с родителями. Примечательно то, что родившихся в последние годы малышей перестали регистрировать по месту жительства. “Внуков я успела прописать, а внучка, ей 2 года 2 месяца, у меня бомж. Без определенного места жительства. Поэтому официально семья сына не считается многодетной, никакие льготы на нее не распространяются. Такой же пятимесячный бомж живет в 9-й квартире. 125_10_2014.jpgВсе наши обращения с просьбой о регистрации руководство Западно-Сибирской железной дороги отклоняет, ссылаясь на то, что мы живем не в квартирах, а “в служебно-техническом здании, не являющемся жилым помещением, и регистрация и проживание в данном помещении являются незаконными”.

Для нас самих стало неожиданностью, что мы, оказывается, находимся в имущественном комплексе, и наши квартиры, согласно документам за 2004 год, — это кабинет начальника караула, комнаты отдыха ВОХР, кладовые… Тогда непонятно, зачем нас в 2006 году прописывали в этих комнатах отдыха и кладовках?”

Более того, сейчас по иску собственника ОАО “Российские железные дороги” суд обязывает жильцов дома № 130 на улице Транспортной освободить занимаемые ими помещения. Указывая на то, что, во-первых, здание используется не по своему функциональному назначению, не может быть жилым, поскольку в нем отсутствуют горячее водоснабжение и канализация, кухня, ванные комнаты и санузлы. Во-вторых, состояние несущих конструкций чердачного перекрытия находится в аварийном состоянии и угрожает жизни и здоровью граждан, то есть, выходит, нужно не само здание, а земля, на которой оно находится, взятая РЖД на 49 лет в аренду. В-третьих, и это самое главное, РЖД как собственник здания пытается через суд выселить всех жильцов без предоставления им другого жилья.

Хотя… Людям предложили под место жительства здание (тоже, кстати, построенное для отдыха железнодорожников) в Абагуре-Лесном, на печально известной улице Пинской. “Если там наклеили на мокрые стены обои и постелили на гнилой пол линолеум, — рассказывает Мария Карнаушенко, — это не значит, что дом пригоден для жилья. Прежние жильцы разбежались кто куда, оставшиеся задыхаются от сырости, грибка, болеют. Дети спят одетыми, холодильники не включают, пластиковые окна промерзают насквозь. Воды нет, а если течет, то ржавая. Шило на мыло менять? Да и там нас вряд ли пропишут. Лишь бы вытолкать”.

Где только не искали правды жители с Транспортной, 130. У города денег на жилье для них нет. РЖД от них открещивается. Москва обещала помочь, но люди уже получают решения суда о выселении, и к ним приходят приставы. Что делать проработавшим на железной дороге более 20 лет супругам Сороченко, их дочери и внуку из квартиры № 6? А Ирине Первачук, занимающей 9 “квадратов” в квартире № 1? Она приехала из другого города ухаживать за тяжелобольным отцом Юрием Ивановичем Гусевым, отдавшим железной дороге 40 лет с лихвой. Как быть работающей до сих пор Марии Карнаушенко? Все они некогда получили ведомственные квартиры. Доводы, что у них нет другого жилья и что они прописаны и долгое время живут в этом доме, во внимание судом не принимаются. А куда деться семье Мухутдиновых? После смерти родителей, приехавших в Новокузнецк по распределению после окончания главой семьи ШУКСа (школы усовершенствования командного состава ведомственной охраны МВД России), на руках двадцатилетней Людмилы остались трое младших братьев и сестра, самому маленькому тогда было 4 года. “Восемнадцать лет мы стоим по разным очередям на жилье, — рассказывает Людмила Анваровна, — сначала как многодетная семья, потом как сироты. Однажды были уже первыми, но льготные очереди ликвидировали, и мы сейчас 161-е. Все мои родные, в том числе и моя дочь, прописаны на Транспортной, 130. В регистрации маленького внука отказали. Где мы будем жить, если нас выселят, я не знаю”.

Мы тоже не знаем, пока все суды выгоняемые из дома жильцы проиграли.

Александр Бокин (фото)

Ольга Волкова Общество 31 Окт 2014 года 2164 Комментариев нет

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован.