Стальная броня для Родины

В первые дни войны перед Кузнецким металлургическим комбинатом встала задача наладить производство броневого металла для фронта. Но как это сделать на предприятии, оборудование которого предназначалось исключительно для рядовых марок стали? До войны специальная сталь выплавлялась в особых электропечах или в малых мартеновских печах на кислом поду и прокатывалась на специальных броневых прокатных станах. В практике работы предприятий черной металлургии еще не было случая, чтобы броневую сталь выплавляли в основных мартеновских печах с садкой 185 тонн, какие были в то время на КМК. 

“Нам предстояло переделать “основные” печи на “кислые”, — читаем в воспоминаниях директора КМК Романа Васильевича Белана. — Основная футеровка делается из магнезитового кирпича и имеет большую стойкость. Кислая состоит в основном из кремнезема, она быстро прогорает, но позволяет лучше удалять серу и фосфор - злейших врагов любой стали, тем более легированной”. 

В кратчайшие сроки переделали печь № 11 и уже через месяц получили первую броневую сталь КМК. Но производительность упала почти в два раза, так как подину печи из кремнезема пришлось делать в два раза толще. И снова началась кропотливая работа по освоению броневой стали в основных печах.

Кузнецкие металлурги понимали, какая на них лежит ответственность. Над проблемой выплавки броневой стали работали днем и ночью. Спали здесь же: в цехе, в специальном помещении поставили диван. 

В результате упорной и творческой работы инженеров и техников мартеновских цехов, центральной заводской лаборатории, сотрудников институтов выработали рациональную технологию массового производства броневой стали в основных большегрузных мартеновских печах, предназначенных для выплавки рядового металла. Кузнецкие металлурги пришли к выводу, что нужно увеличить использование в плавке “первородного” чугуна, не побывавшего ни в каких переделах, кроме доменного. В нем содержится меньше всего серы и фосфора, за счет чего даже на основной печи получили сталь требуемого качества. 

— Дисциплина была жесткая, как на фронте, — вспоминает ветеран КМК Александр Иванович Морозов. — Процесс производства был организован настолько четко, что удалось не только увеличить производительность печей почти в два раза, но и достичь высочайших показателей по качеству. Мы выпускали свыше 90 процентов годного металла, который сразу отправлялся на прокатные станы.

Виктор Зволинский пришел на КМК 16-летним мальчишкой в 1943 году. Работал подручным сталевара в мартеновском цехе, разливал броневую сталь.

— Было тяжело, у печи проводили по 10 часов в сутки, — вспоминает Виктор Игнатьевич. — За одну плавку так вспотеешь, что спецодежду можно выжимать. А высушишь — легко сломать руками, так сильно она просаливалась от пота. Но никто не жаловался, понимали: надо работать. Правда, очень тянуло на фронт. Мы даже ходили в военкомат, просили, чтобы нас отправили на передовую. Но военком сказал: “А сталь броневую кто варить будет?” И выгнал нас.

Одновременно с освоением выплавки стали на комбинате решалась и другая важная задача. В прокатных цехах нужно было наладить производство бронелиста и других качественных и легированных профилей проката.

В результате модернизации механического и электрического оборудования листового стана, новой калибровки валков на блюминге, срочного строительства термического цеха по обработке металла броневой лист был получен в кратчайшие сроки.

“Прежде чем дойти до листостана, надо было прокатать слябы, а главное, разрезать их ножницами, — пишет в воспоминаниях Белан. — Это был самый тяжелый момент: металл прочный, ножницы слабые. Мы, инженеры, понимали, что тут возможен только один выход: надо хорошо нагреть металл. Сначала ставили специальных людей, чтобы следили за степенью нагрева. Потом сделали приспособление. Если резка идет туго, сирена кричит на весь цех, и те, кто нагревает металл, уже знают, что шум по их поводу”.

Задание Госкомитета обороны страны 1941 года на поставку брони кузнецким металлургам удалось выполнить на 190 процентов.

В 1942 году листопрокатный цех уже не справлялся с заказами на броневой металл. Металлурги КМК нашли очень смелое техническое решение: прокатывать толстые броневые листы в рельсобалочном цехе. В 1942 году впервые в практике черной металлургии на рельсобалочном стане “900” было освоено массовое производство броневого металла для танков и авиационной промышленности. Уже в 1944 году среднемесячное производство бронелиста в рельсобалке составляло 7 тысяч тонн.

В годы войны КМК выпускал треть всего чугуна, четверть стали и проката в стране, освоил производство 70 новых марок стали. Из металла, произведенного на КМК, были изготовлены миллионы снарядов, тысячи танков Т-34 и КВ, штурмовиков ИЛ-2. За трудовой подвиг во время войны КМК был награжден орденами Ленина и Трудового Красного Знамени, орденом Кутузова I степени. Одновременно с комбинатом, в сентябре 1945 года, орден Кутузова получил и директор предприятия Роман Васильевич Белан.

— Орден Кутузова I степени — это очень высокая награда, которая дается только за выдающиеся военные достижения, — говорит Наталья Степанова, директор музейно-выставочного центра ЕВРАЗа. — Комбинату вручили ее за обеспечение военной промышленности металлом. То, что директор КМК тоже был удостоен такой награды, показывает, как высоко был оценен его вклад в Победу. Роман Белан вошел в историю как военный директор КМК.

При выплавке броневой стали на КМК использовался металлолом с фронта: танковая броня, гильзы, патроны. Иногда в печах такой металл взрывался. Бывали случаи ранений металлургов.

Кузнецкий “кафтан” СССР. Во время Великой Отечественной войны в кузнецкую броню был “одет”: каждый второй танк, каждый третий самолет. Каждый четвертый снаряд был изготовлен металлургами КМК.

С 22 июня 1941 года по 8 мая 1945 года КМК произвел: чугуна — 6 миллионов тонн, стали — 8 миллионов тонн, проката — 5 миллионов тонн.

Кузнецкий меткомбинат. Роман Васильевич Белан руководил КМК с 1939 года. До его прихода были репрессированы три директора. Обстановка была крайне тяжелая. Плохо работал коксовый цех, из-за отсутствия топлива стояли доменные печи. Через несколько месяцев руководства Романа Белана производство кокса почти полностью покрывало потребность в нем доменного цеха. В военные годы он руководил производством броневой стали в большегрузных мартеновских печах, организовал при КМК пять совхозов, благодаря которым рабочие завода получали повышенный продуктовый паек.